МАТРОСОВ: Арину Шарапову не стали трогать. А я немножко загремел.

ШЕЛЕСТ: Что это вообще была за акция и к чему приурочена?

МАТРОСОВ: Хорошая акция! Чистый четверг. Но, странным образом, конечно, пропылесосить Тверскую площадь решили странно. Но, тем не менее, меня забрали под белы рученьки.

ШЕЛЕСТ: За что? За то, что вышли с пылесосом на Тверскую?

МАТРОСОВ: Несанкционированная уборка города. Ее надо было санкционировать. А, вот, у организаторов, оказывается, была только устная договоренность с местными властями. На самом деле, все это довольно смешно и грустно.

ШЕЛЕСТ: И что? Прямо рученьки белые заломали и повели?

МАТРОСОВ: Не заломали. Меня вежливо попросили предоставить документы и пройти в машину.

ШЕЛЕСТ: Документы на пылесос?

ШАЦ: Вы где припарковали пылесос вообще?

МАТРОСОВ: Меня повели в отделение милиции, где я потом написал объяснительную бумагу.

ШАЦ: Интересно было бы прочитать ее, конечно. По статье за несанкционированное пылесосение вас замели-то?

МАТРОСОВ: Вообще, страшное дело. Неожиданно это все получилось, но, довольно весело. Милиция, на самом деле, поддерживала эту акцию. Но, люди-то они подневольные. Порядок есть порядок.

ШАЦ: Пылесосить в центре каждый может. Есть же более проблемные районы.

МАТРОСОВ: Главная моя ошибка, что со мной не было Машки!

КУЛИКОВА: Я отбила бы тебя?

ШАЦ: Как у настоящей домохозяйки у нее есть же права на пылесос.

МАТРОСОВ: Да. Женщина же настоящая должна убираться в доме. А город - это наш дом. Женщин не трогали. Дашу Мороз не тронули, Арину Шарапову не тронули, а я был там один.

ШЕЛЕСТ: Самое смешное, что я тоже должна была там быть! Бог миловал.

ШАЦ: Я ведь недалеко живу от Триумфальной площади. Вы могли бы пропылесосить у нас дома без проблем.

ШЕЛЕСТ: Чем сейчас заняты, что можно будет увидеть? Вы же познакомились на съемочной площадке?

КУЛИКОВА: Да.

МАТРОСОВ: «Да», - скромно сказала Маша.

ШЕЛЕСТ: Это, мне кажется, судьба всех актеров, знакомиться на съемочных площадках. Самое страшное, это когда появляется другая партнерша, в другом сериале, в другом фильме? Нет?

МАТРОСОВ: Это не так страшно, конечно.

ШЕЛЕСТ: Кто знает, Михаил, если бы Татьяна Лазарева провела сезон, а потом раз - другая ведущая.

ШАЦ: Вы знаете, сейчас говорить о Татьяне Лазаревой? Я в пике нахожусь. Татьяна сейчас занимается танцами на одном известном канале. Вы  знаете? Вместе с обгоревшим в солярии партнером, которого мне даже жалко, в хорошем смысле этого слова. Прекрасный парень, кстати сказать. И, ничего, нормально себя чувствую, уверенно. И, даже не хожу в солярий.

МАТРОСОВ: Нет, я люблю ходить в солярий вместе.

ШАЦ: Хорошая мысль!

ШЕЛЕСТ: Ну, я просто никогда не испытывала это на себе. Как это?

КУЛИКОВА: Нормально. Привыкаешь.

ШЕЛЕСТ: Нормально? Когда ты поцеловался с любимым человеком утром, отпустил его на работу, а он пошел целоваться с другой?

ШАЦ: Нет! Ну, он же пошел на работу целоваться!

КУЛИКОВА: Когда я первую картину увидела, где он очень активно целовался с Викой Толстогановой и Аленой Бабенко, честно, при просмотре первой серии, я выпила бутылку шампанского. Серия идет примерно 40-50 минут, меня это успокоило. И, больше я не нервничала.

ШАЦ: Пугает одно, что он уже в первой серии целовался с двумя! А что за сериал, кстати?

КУЛИКОВА: «Подари мне жизнь». Был такой сериал.

МАТРОСОВ: Там про ребенка.

КУЛИКОВА: Да. Причем он метался между двух огней, а третий огонь сидел и медленно напивался перед телевизором.

ШЕЛЕСТ: А, обратная ситуация происходит?

МАТРОСОВ: Конечно. Я сижу на съемочной площадке, Краснопольский меня выгоняет, а она с Чернышевым - с моим однокурсником, целуется.  Или я в Португалии нахожусь, звоню: «Машка! Привет! Как ты?». Она: «Да нормально! Я с Чернышевым, с Андрюхой твоим в постели». Возникает некоторая пауза.

ШЕЛЕСТ: Хорошо, Михаил, что у нас профессии такие: радиоведущий, телеведущий. А так, представляешь, с кем-нибудь из твоих однокурсников Танька бы целовалась?

ШАЦ: Да, ужас, вообще! Я сейчас думаю, с кем бы из моих однокурсников она могла целоваться? Из ее однокурсниц я бы тоже вряд ли кого выбрал, потому что Татьяна не закончила ни одного высшего учебного заведения.

ШЕЛЕСТ: Смотрите, какая «петрушка» получается? Вы же познакомились на съемочной площадке, наверняка играя влюбленных?

МАТРОСОВ: Нет. В фильме «Две судьбы» у Машки был муж, был любовник, отец и все они были моими однокурсниками. А я играл просто друга.

ШАЦ: А в каком году вы закончили?

МАТРОСОВ: Это был 94-й год.

ШЕЛЕСТ: А отца который играл?

МАТРОСОВ: Тоже 94-й. Димка Щербина.

ШЕЛЕСТ: По поводу телесериалов. У нас тоже частот бывают актеры, которые снимаются в сериалах. Забавная картинка получается. Спрашиваешь что-то про сериал, а тебе говорят: «Не спрашивайте, я не помню, что там было». Потому что сериал снимается долго, давно, а выходит, например, только сейчас. Такое бывает?

КУЛИКОВА: Бывает, конечно. Это очень сложные телевизионные интриги: сетка и что-то такое. Сюжет, может быть, все и помнят, но веселые истории, которые произошли на площадке, уже не помнят.

МАТРОСОВ: Это такой стандартный вопрос, на который обычно отвечаешь: «Ну, все было смешно».

ШЕЛЕСТ: «Две судьбы», например, это же длиннющий был сериал?

КУЛИКОВА: 24 серии. По сравнению с фильмом «Татьянин день» это просто короткометражка.

ШЕЛЕСТ: А в таком проекте, где за 100 серий, согласились бы принять участие?

МАТРОСОВ: Все в дом, все в дом.

КУЛИКОВА: Мы сейчас активно собираемся заняться строительством, так что, ждем длительных предложений.

МАТРОСОВ: Желательно совместных.

КУЛИКОВА: Никаких амбиций по поводу того, что мы такие большие артисты и в мыле не снимаемся, у нас нет. Снимаемся, зарабатываем деньги. Не хочется умирать от нищеты, чтобы в конце жизни про тебя показывали фантастические передачи, что был великий артист, но как все тяжело закончилось. Я хочу быть средним артистом.

ШАЦ: В том числе и пылесосить площади?

КУЛИКОВА: Да, если за это платят неплохие деньги. 

ШЕЛЕСТ: А, что касается большого метра? Пока никаких ролей?

КУЛИКОВА: У меня был один большой метр. Это русская народная сказка «Лесная царевна». Страшно горжусь этой работой, потому что она была  на общественных началах. Там никаких денег особых не платили. Снимали на берегу Белого моря, в 550 километрах от Архангельска. Это был экшн, потому что это был июнь месяц, плюс 6 градусов. Сказка летняя, мы все в тоненьких народных рубашечках.